Игра в долг - Владимир Пепельный

– Впервые вас вижу.

– Ты честный барыга – за три года ни одной накрывшейся поставки. Я бы мог тебя за это уважать, но почему-то хочу свернуть тебе шею.

– Твои слабости не мои проблемы. Есть спрос – есть предложение. Как раньше говорили: рынок, бизнес и ничего личного.

– А ещё ты талантливый химик. Какую дрянь ты подмешиваешь, что после твоей дури никакая другая уже не прет?

– Секрет фирмы, – бросил Синт, решив больше не продолжать неприятный разговор. Сокамернику явно пришлось не по вкусу решение торговца, и он в два размашистых шага оказался возле него. – Эй, спокойно, – Синт, как укротитель, инстинктивно вытянул вперёд правую руку, которая тут же оказалась заломана за спину.

– Убив тебя, я всего лишь избавлю этот город от очередного мусора. По сути пустяк, но мне будет приятно.

– Сам от этого лучше не станешь. Мы же из одной помойной ямы, – аргумент Синта заставил незнакомца задуматься, но руку он так и не отпустил, и та уже начинала неметь. Тогда торговец добавил, – Раз уж так сложилось, меня Синт зовут. А ты кто будешь?

Синт обвёл взглядом глухие на вид стены. Зрачок видеокамеры отстранённо наблюдал за происходящим. То ли дежурных не было на месте, то ли они сейчас развлекались тем, что делали ставки. При таком раскладе, явно не в его пользу. Внезапно рука оказалось на свободе.

– Лиссабон.

– Чрезвычайно рад знакомству, – Синт украдкой покосился на дверь, но она так и не открылась. – Поздравляю, если бы не ты, нас обоих давным-давно отпустили.

– Ну, – протянул Лиссабон, – твои дела несколько хуже моих. Тебе ещё есть что терять.

Гонимый новым порывом своих, очевидно, хаотичных мыслей, неблагодарный клиент занял одну из коек и притих, погруженный в какие-то свои мысли, и изредка подергивая протезами. Синт решил провести отведенные ему в камере часы как можно более миролюбиво, и угомонившийся, наконец, псих стал знаком, что пора и самому успокоиться. Синт переместился на койку, и уперся взглядом в электронные наручные часы, чудом пережившие задержание: минуты текли невыносимо медленно, и в какой-то момент торговец понял, что к вечеру ему не оказаться на свободе. Он не хотел засыпать, опасаясь, что непредсказуемый сокамерник попросту придушит его во сне, в конце концов, кто знает, что творится в голове конченного наркомана? Но очень скоро тот сам громко захрапел, отвернувшись к стене. Тогда и Синт стал проваливаться в рваный, скомканный сон.

На часах было восемнадцать часов, когда дверь камеры открылась, пропуская одного из полицейских и двоих прилично одетых мужчин. Вошедший сразу за полицейским, впрочем, был не человеком: небольшой, на голову ниже полицейского, многофункциональный робот производства «Рейншталь Машинери», одинаково хорошо выполнявший функции секретаря, органайзера, будильника, кофеварки и охранника. Возможности секретаря и органайзера были заложены в небольшой вытянутой «голове» машины, а за охрану отвечали две механические «руки», одна из которых была снабжена недружелюбно выглядящим электрошокером. Следующим зашел человек маленького роста, с выпирающим из-под чёрного пиджака животом. Выглядел он весьма старомодно: покрой костюма соответствовал моде двадцатого века со всем его стремлением к строгости и лаконичности. Когда они вошли, его левый глаз вращался независимо от правого, осматривая помещение, но затем оба глаза остановились на Синте.

– Да, да, это он. Вот любопытный племянничек, – старик засмеялся. – Ну что смотришь, собирайся на выход.

Не задавая лишних вопросов, Синт быстро проследовал к двери, пока его сокамерник мог только угрюмо смотреть ему вслед, опасаясь в случае активных действий получить порцию ударов от полицейского. Или получить электрический разряд от робота-провожатого – тут уж как повезет с паранойей владельца и настройками системы защиты. Облегченно прощаясь с полицейским участком, торговец следовал за своим спасителем. Они вышли на ту же вертолетную площадку, на которую еще вчера выгрузили задержанных. Вместе с темно-синим автозаком на площадке стоял серебристый, похожий на гоночный болид, частный вертолет. Подбадриваемый все приговаривающим про «племянничка» стариком, Синт оказался в роскошном – самом роскошном из всех, в которых он бывал – салоне вертолета. Когда двери машины герметично закрылись, Синт попытался было задать вопрос, но, едва он раскрыл рот, вмиг посерьезневший старик попросил подождать, пообещав, что ему все объяснят на месте. Где находилось «место» торговцу тоже не ответили. Он пытался определить часть города по проплывающим кварталам внизу, которые становились всё чище и многолюднее. Финальным штрихом, разграничивающим город на два абсолютно не похожих места, была массивная стена, за которой начинались прекрасные улицы, утопающие в белом и зеленом цветах – цветах роскоши, цветах той жизни, о которой большинству остается только мечтать.

Уверенно пролетая мимо вычищенных до блеска высоток и важного вида летательных аппаратов, их серебристый болид приземлился на вертолетной площадке у основания относительно невысокого небоскреба. Выбравшись из аппарата, Синт вдохнул необычайно чистый и свежий воздух – таким воздухом он не дышал уже очень давно. Сопровождаемый все таким же серьезным стариком и его слугой-дроидом, торговец оказался в здании. Впервые за много лет он почувствовал себя неловко. Его одежда, как и он сам, не соответствовали той роскоши, которая здесь царила: несколько настоящих растений, стерильно вымытые полы, хорошо одетые молодые люди. В сопровождении своих заступников Синт поднялся в стеклянной капсуле лифта на верхний этаж, созерцая по мере подъема все более и более потрясающий вид на Центр. В коридоре, выглядевшим точь-в-точь как и коридор на первом этаже, Синт проследовал за стариком к высокой двойной двери, и тот приложил руку к сканеру. Спустя мгновение двери разъехались, и перед ними возникла богато обставленная зала в серебристо-голубых тонах. У круглого окна, занимающего почти всю стену, стоял внушительных размеров стол, за которым восседала мощная фигура. Когда они подошли ближе, Синт понял, что массивность фигуре придавал один из новейших экзоскелетов, в котором был заключен древнего вида старик с азиатским разрезом глаз. На его виске чернела витиеватая татуировка, такой же рисунок был и на жилистых ладонях, которые обхватывали белую кружку. Казалось, старик с трудом поворачивал голову, однако его голос звучал достаточно убедительно, чтобы не обращать внимания на физическую немощь. Очевидно, что у него были вещи более значительные, чем его дряхлое тело, которые позволяли ему выглядеть, говорить и действовать уверенно, хищно впиваясь во все взглядом своих темных глаз.

– Наконец-то, – старик не предложил присесть, хотя напротив стояло роскошное кресло. – Я долго ждал нашей встречи, так что сразу к делу. Не знаю, слышал ли ты в своей помойке о Василиске, но для тебя он станет либо самым важным человеком в жизни, либо в твоей жизни уже ничего не случится по причине её скоропостижного конца. Если ты еще не понял, то Василиск – это я.

Синт неуверенно смотрел на старика. Только теперь торговец-одиночка обратил внимание, что именно змеи выбиты на его виске и руках. Где-то он слышал это имя. Кажется, его упоминали в новостях. Политик? Бизнесмен? Прошло долгое мгновение, прежде чем Синт вспомнил: Василиск, настоящее имя и внешность которого неизвестны, главенствовал в европейской ветке южнокорейской компании «Сеул Индастри Груп», и неоднократно был под подозрением в ряде громких дел, но, тем не менее, вину его доказать не представлялось возможным ввиду отсутствия улик и трудностей с его задержанием.

– Ты неплохой химик, да? Целый район подсадил на свою дурь. Это впечатляет, а мы ценим таланты. Если будешь работать под нашим началом, я могу гарантировать тебе рынки сбыта по всему городу, а не только в твоей помойке. Полицейские не будут даже приближаться к тебе. Но за весь этот комфорт, как ты понял, придётся платить. Семьдесят на тридцать – весьма справедливое условие для такого, как ты. Я тебя не обкрадываю, нет – эти тридцать процентов будут больше твоего самого удачного заработка.

– А если я откажусь? – осторожно спросил Синт. Его совершенно не радовала перспектива такого пожизненного сотрудничества. Будучи свободным торговцем, он мог бросить это дело, найти другой способ заработка, продавать сколько хочется и кому хочется, и при этом ни с кем не делиться. Не на это ли он надеялся втайне: сбежать от своей вынужденной работы? Этот человек обещал ему деньги и возможности, цена которым всего лишь его свобода. Но с первых секунд, проведённых в кабинете старика, стало понятно, что оправдания и отказы здесь не принимаются, а значит, уйти живым в случае несогласия практически невозможно. Однако Синт быстро сообразил, что к чему, и решил не идти наперекор, а попытаться ускользнуть в более подходящий для этого момент.